Взгляд из Москвы

[Elk]

И Пётр предполагал: дарами щедр восток

Восток чего? Если уж брать времена Петра?

И как всегда завод отождествляет нас

Эээ... чО?

[Ошац]

Эээ... чО?

ЮН:russian_ru:

[Elk]

Кстати, о недавних страданий автора про полимеры (пробелы убрать):

yk - news.kz/gallery/в-усть-каменогорске-освятили-полностью-отреставрированный-свято-троицкий-собор

Представляете, эти негодяи пропустили фамилию ЙуэНа в списке меценатов! Вот так вот нагло и цинично!

[Нагваль]

Кстати, о недавних страданий автора про полимеры (пробелы убрать):

yk - news.kz/gallery/в-усть-каменогорске-освятили-полностью-отреставрированный-свято-троицкий-собор

Представляете, эти негодяи пропустили фамилию ЙуэНа в списке меценатов! Вот так вот нагло и цинично!

Они исправятся - они обязательно исправятся!
Они всё сделают как надо и исправят, то что не сделали ранее.
Впишут Юрия Николаевича в почётные граждане города или области, Начнут печатать его стихи и прозу, как в периодике, так и в альманахах. Будут проводить вечера посвященные его произведениям.
И ещё...
Поставят наконец-то памятники Михаэлису и его лучшему другу. Хотя нет другу уже стоит памятник. Также возведут памятник Лихареву, в два а то и три раза больше того, что стоит в на горе возле посёлка Новоявленка. Можно без коня. Просто. ДА и вообще много чего сделают замечательного. А в конце общим собранием всё таки отдадут дань таланту Юрия Николаевича и после самораспустятся.
Возможно.

[Ошац]

Вот так вот нагло и цинично!

Не хорошо!
Пора объявить лежачий протест.

[Ошац]

Возможно ЮН прочитает.

Возделывай свой скромный сад

Ольга Моринова 2

Не будь героем напоказ.
Трудись внутри себя.
Приходит слава лишь на час
Всю жизнь твою губя.

Возделывай свой скромный сад
Вдали от чуждых глаз.
Не ожидай земных наград
Они придут не раз.

Душа спешит из мира лжи
В свой вечный светлый дом.
Пока душа жива-служи
И не жалей о том.

Забудь внимание, почёт,
Успех в делах оставь
И не веди заслугам счёт,
И на кон их не ставь.

Для Бога ясен твой мотив,
Видны дела твои...
Ему себя лишь посвяти
И для него живи!!!!!!!

[Юрий Николаевич]

Бурьян

Всё-таки странно устроена жизнь. Я узнаю и не узнаю посёлок, где жил до семи годков, где первые семнадцать дней ходил в школу, где родилась сестра и где мои родители были совсем молодыми. В те, уже всеми забытые поры, папа носил широкий американский костюм, а моя скромная, но модная мама, ведя меня за руку, радовалась своему разноцветному крепдешину. Мы ходили гулять в парк вот через эти, ныне заросшие по самый верх парадные ворота и смотрели в местном кинотеатре (которого уже никто не помнит) доставшийся победителям по контрибуции завораживающий, ни с чем несравнимый фильм «Тарзан». Белоусовка была малой копией большой страны, которая поражала широкими послевоенными шагами развития. На смену сгинувших солдат приходило молодое поколение, которое нужно было обучить рабочему мастерству, вот и на этом обильном руднике открылась школа фабрично заводского обучения, а проще ФЗО. Отец в то время был заместителем директора, и первые месяцы после прибытия в этот милейший посёлок мы жили на территории училища.
Я упорно выискиваю места своего былого обитания. Мой верный проводник (родившийся здесь и считающий себя местным) старается восстановить в памяти то, что было, и найти эти уголки в обветшавшем новом быту. Старожилы показали место. От многочисленных построек некогда солидного учреждения, остался только жилой дом, видимо он был в более хозяйственных руках, нежели строения казённые. Во все глаза впитываю в себя быт сегодняшний. Что из себя представляет мир окружающий? Ответ обескураживает – бурьян и тлен. В ближайших дворах как Мамай прошёл, не хватает только брошенной стенобитной машины. Здесь живописно соседствуют отжившее своё «Волга» и оконные рамы, порушенные стайки и наскоро сбитый свинарник. Когда говорят, что красота спасёт мир, понимаешь, что здесь никто ничего спасать не торопится. Аборигенам даже невдомёк немного прибраться, весь этот бедлам их как будто бы и устраивает. Люди с мутными глазами равнодушно взирают на приезжих, досадуя на то, что мы раздражаем привязанного Цербера. Отвечать любопытствующим тоже не торопятся, видимо их знания стоят определённой мзды, и только старушки, проживающие в центре этого «Эдема», в нашем старом коммунальном доме, полны оптимизма и без всякой меры словоохотливы.
Я прикидываю на себя здешнее житьё-бытьё. Если бы моё Провидение когда-то заснуло, и я, волею судьбы прожил бы жизнь в этом доме, даже будучи обессиленным, покосил бы вокруг своего убогого жилья признак рабского существования, священный для этой местности – годами взлелеянный бурьян.
***

Проездом в Белоусовке

Проездом в Белоусовке,
О, как она стара!
Вот дом в пространстве узеньком
Здесь родилась сестра.

Страна послевоенная
Строгала этот брус –
Жильё обыкновенное
Им полнился Союз.

Два этажа у «терема»
И несколько квартир.
Давно поблекло дерево
И на ветру сортир.

Житьё витиеватое
И прошлый интерьер.
Жильцы здесь небогатые,
И цвет округи сер.

И стайка у хозяина
Обычное старьё.
Верёвка – время Сталина
Такое же бельё

А скупость обывателя
Тебе даёт урок:
Дверь статус свой утратила,
А всё равно замок.

А во дворе соседушек
Всем не до красоты.
У детушек и дедушек
Не в фаворе цветы.

Стоят ума развалины
Порядок бес унёс –
Сокровища сакральные
Хранит брутальный пёс.

И нет догадки жителей,
Чтоб покосить бурьян,
Нет радости ценителей
И каждый третий пьян.

Царит отдохновение
И жжёт безделья боль –
Души увеселение
Всесильный алкоголь.

Сидят мужчины зрелые
Без праздничных рубах.
Ведутся речи смелые,
Да с мёдом на губах.

Всё хитро так устроено
И думать не к чему
Судьбою обусловлено:
Всем всё по кочану.

А повернуться к лучшему?
Да где ж набраться сил?
И будут преть меж лужами
Где жребий поместил.

Я аппаратом щёлкаю
Спускается затвор.
Мир, кажется, здесь щёлкаю,
Да я не прокурор.

Не мне судить не сбывшихся
За русское «авось»,
Не мне корить испившихся
За то, что не сбылось.

Проездом в Белоусовке
На солнечной заре,
Я видел – люди русские
Купались в серебре:

Виски покрылись инеем
Детей, кто был с сестрой,
Бродил по этой линии
И виделся со мной.
1.jpg2.jpg3.jpg4.jpg5.jpg6.jpg7.jpg

[Ошац]

Ай Молодца!

[Юрий Николаевич]

Праздник
Какой же он бравурный, торжественный и гулливый этот день Великой Октябрьской Социалистической Революции. Мы со всей страной отмечали шумный и большой праздник седьмое ноября 1953 года. В то время праздников подобного масштаба было два с половиной. Первым был конечно Октябрь. Этот день отмечался трудовыми рекордами, к нему подтягивались великие свершения, была обязательная раздача орденов и квартир, а если какой-то объект ещё не был закончен, его с помпой сдавали, а потом неизвестно сколько, доводили до ума. Вторым по значимости шёл Первомай – Всемирный День Солидарности Трудящихся. Трудящиеся, да и все другие тоже, были безумно рады этим красным дням календаря, они с утра во всех городах и почти во всех деревнях шли обязательно по улице Ленина, к его же памятнику, у которого стояли «большие» люди. Эти избранные, с трибуны помахивали организованным толпам рукой, как бы подразумевая: «Всё прекрасно! Пока вы с нами, вам не о чём волноваться, вы управляемы и направляемы, так держать!» Люди из толпы по-детски широко улыбались и от души радовались, что всё так хорошо, что за них есть кому подумать, и что там, в Кремле есть тот, кто твёрдой рукой введёт их в счастливое завтра.
В конце площади дороги людей расходились, и большинство спешило за праздничные столы, накрытые по такому случаю не изысканно, но обильно, с обязательным винегретом, салатом «Оливье» и селёдкой под шубой. Но венцом всех застолий конечно же была, её величество, госпожа Водка. Она, как и всё в то время не просто доставалась, но это были не те трудности, которые не смогли бы преодолеть стремящиеся к ней трудящиеся. Она, эта поилица, стояла на всех столах и притягивала большинство взоров. Водка была двух сортов: простая и Столичная, но пилась одинаково истово, самозабвенно и с большой самоотдачей. По прошествии многих лет, оценивая культуру пития и сравнивая наше застолье с праздниками других народов, успел понять, что для большинства людей в добром здравии и твёрдой памяти, застолье – средство организовать круг единомышленников с душевными разговорами, тостами и байками, или же, в высшем обществе, пересуды о красоте женщин, сплетни и постоянные бредни о смысле жизни. У нас же питие – цель, и чем быстрее она достигнута, тем красочнее праздник.
Итак, 53год, посёлок Белоусовка. Вся родня собралась в доме у деда в обустроенной и цветущей долине Девятого Пикета. А родня, я вам скажу, не маленькая. Без ложной скромности представлю: Я, мне шесть лет, уже хорошо соображаю и всё помню. Дед Андрей Архипович, основатель династии, всеми уважаемый патриарх, хотя в то время ему ещё не было и пятидесяти. У деда с бабой (её звать Елена Гавриловна) двое сыновей и дочь.
Все с семьями, все сидят за большим столом и после первых рюмок поют, а петь Стрелковы всегда умели и любили.
Война закончилась сравнительно недавно, дед и отец прошли её от начала и до конца, и наверное, ходили под богом: во-первых, вернулись, попали в число счастливчиков которых эта мясорубка обошла стороной – остались живы. Во-вторых, как тогда говорили: «Руки-ноги целы», т.е. не калеки, полноценные трудяги. Дед был танкистом, окончил войну в Праге и почти сразу демобилизовался – позволил возраст. По его словам, ему так везло, что не было ни одного серьёзного ранения, хотя вся гимнастёрка была в броне орденов и медалей. Отец рассказывал, что награды на фронте давали в основном за наступательные операции, и естественно, что мой дедушка, пройдя от Москвы до Берлина и до Праги, во многих участвовал, а также за лихость и смелость, этого ему тоже было не занимать. Что касается отца, то он от начала и до конца был в осаждённом Ленинграде дивизионным разведчиком. Много раз ходил во вражеский тыл, три раза ранен и контужен, попробовал немецких газов, когда всё живое вокруг было отравлено, сильно голодал, после войны у него плохо двигалась левая рука, но в конце концов разработалась, всё как-то обошлось без последствий. Насчёт наград, правительство тоже не обидело, но «иконостас» был победнее, чем у деда, сказались издержки оборонительных боёв.
Надо представлять, что это поколение, вышедшее из лихого, но всё-таки победного времени было на самом деле лихим и победным. Эти солдаты, как бы сказать поточнее, были орлами, по сравнению с теми мужчинами, которые не отведали горькой каши прошедшей войны и по пернатой категории числились дроздами или трясогузками. У них было сознание: мы через всё прошли, мы всё можем. Огни и воды их закалили, а вот медных труб им досталось до горечи мало, ведь только в брежневские времена начали отдавать должные почести ветеранам, а в то далёкое время даже забыли о празднике Победы, Девятое мая было рядовым днём.
Но моё повествование как-то отклонилось от сути. Орлы пьют водку, домочадцы вокруг и вдруг… бешеный стук в дверь. Врывается до крайности возбуждённая соседка: «Вы ещё ничего не знаете! Наши дети тонут!!! Дед моментально пробуждается к действию, отец вскочил, дядя Лёня смотрит на деда. А дело вышло такое: в посёлке с характерным названием Пикет была обогатительная фабрика, она дробила руду и порода вместе с водой сливалась в отстойник, который представлял из себя обширное озеро.
Восточный Казахстан – это по старому областному делению Алтайский край,
т.е. южная Сибирь, а в Сибири, хоть она и южная, к началу ноября уже бывают крепкие морозцы. Вот и в тот год подморозило, водичку заледенило и мальчишки, от нечего делать, благо праздник, принялись опробовать конёчки. Нетерпенье понятно, но открытие сезона вышло трагичным, расчёт на крепость льда не оправдался, двое провалились посредине, а ещё двое пацанов у берега. К моменту оповещения моих родичей, счастливчиков, что были поближе, как-то выловили, а те, что провалились далеко, держались за подвернувшееся брёвнышко и, от недостатка сил, и полнейшей безнадёги тихо скулили, но из собравшейся толпы никто не отважился их спасать. Дивизионный разведчик Николай Андреевич Стрелков долго не раздумывал.
Он в чём был, не одеваясь, рванул к берегу. За ним бежал дед, за дедом дядя Лёня, и через какую-то маленькую толику, воспользовавшись суматохой и наскоро набросив шубейку, выбежал я, чувствуя себя хотя бы не орлом, так орлёнком. Дед хотел удержать отца, оберегая от опрометчивого поступка, но всё было тщетно. Здесь и сейчас. Гвардейское прошлое направляло, изрядно выпитое горячило. Метров через десять от берега лёд стал проваливаться.
Я с ужасом увидел, как папа ушёл с гловой под воду, но потом, как-то ловко опять забрался на тонкий продавливаемый лёд и упрямо пополз. До ребят ещё было огромное расстояние метров в сорок, но ничто его уже не могло отвратить от намеченной цели. Деда с дядей нигде не было. Последние метры до ребят отец уже плыл в концентрате, раздвигая перед собой ледяное крошево, и когда он добрался и начал подталкивать горемык к берегу, появились дед с дядей. Они тащили лестницу с длинной верёвкой, и, как я сейчас понимаю, именно эти средства и спасли отца и тех двоих безвестных ребят в этот роковой для них день. Дядя Лёня пополз по льду, толкая лестницу впереди, дед страховал за верёвку. Наверное, по божьей воле, всё окончилось благополучно. Под одобрительный гул толпы все оказались на берегу. Ребят забрали родители. Героев обступили, проводив до дома. Первое осознанное действие отца – чуть не бутылка водки, выпитая разом. Мама очень беспокоилась, но всё равно потреблённое отцом и дедом количество спиртного было, очевидно, их личным жизненным рекордом. Сразу успокою, всё обошлось без последствий, даже никто не чихал. Вот таким в том году вышел праздник.
А что касается половинки, которая затесалась меж двух державных празднеств, так это – Новый год. Он тогда не особенно был в чести и отмечался только с тридцать первого на первое и потом бегом на работу.
***

[Юрий Николаевич]

7 ноября 1953 года

Седьмое ноября всех праздничней на свете
Сегодня мы не зря у деда на Пикете
В светёлке стол накрыт, лучится лик Иисуса
В печи огонь горит – посёлок Белоуса.

Вся в кумаче страна, а год пятьдесят третий
И кончилась война, и папа маму встретил,
И мне уже шесть лет, и я во всё вникаю
Орденоносец-дед семью здесь привечает.

И папа в орденах, такой уж нынче праздник
В коротеньких штанах я тоже нынче праздный
И, выпив сладкий сок, я взрослым подпеваю,
И песенный поток со всеми разделяю.

Ну, а пикет живёт своей обычной жизнью
И фабрика отход даёт своей отчизне,
И этот ручеёк тот концентрат сливает
На озерце ледок, что в ноябре бывает.

Он тонок этот лёд, мороз не очень крепок
Но кто же долго ждёт? Он привлекает деток
И не пойти на лёд – то было б очень странно,
Конёчки и вперёд, пока не видит мама.

А праздник– словно в бой, идёт и не стихает
Все заняты едой, все нынче выпивают
Вдруг, в двери страшный стук, к нам так стучатся редко
И у меня испуг – является соседка.

Она в больших слезах, она кричит истошно
И с ужасом в глазах, и всем от крика тошно:
«Родные, мне не в мочь, надежды быстро тают,
Прошу я вас помочь, там дети погибают»!

И наши мужики, как воины в атаку,
И на ногу легки, и не имеют страху,
И я спешу туда, одетый наспех мамой
Где озера вода с покрышкой очень слабой.

А в этом озерке купаются два братца.
Они на середке решили разбежаться
Не выдержав двоих, лёд взял, и провалился,
И каждый, там, вдали, за льдышку зацепился.

Толпа на берегу возбуждена донельзя
Не знаю, почему спасать никто не лезет
Отчаянно орут два – три пенсионера
Их тут же стерегут два милиционера.

Отец уже на льду, и лезет по-пластунски
У мира на виду характер этот русский.
Где мой любимый дед? Чего-то я не вижу
Отец долез до бед и…погрузился в жижу.

Он до ребят доплыл, их к берегу толкает
Он выбился из сил. Вернётся? Кто же знает.
А ребетня на нём и держится неловко,
А вот и дед с ремнём, привязанным к верёвке.

И бросился ремень как будто это лассо
Отец у нас кремень, былой разведчик классный
Верёвку он схватил, ремнём оборотился
Ребяток подсадил, по льду поволочился.

Шумела вся толпа и наших ободряла
От озера тропа и деток в одеяла
Отец бегом в жильё, поллитра водки разом
Но не берёт хмельё, как храброго зараза.

Я сам уж тёртый дед, гляжу в былые дали
Назад на много лет, отвагу мы видали
Но если б ни расчёт, трагичным случай вышел –
Не сдал бы дед зачёт, тогда б отец не выжил.

Но всё-таки пою я в песне безрассудность
Она нужна в бою как в мире неподкупность
Мне жаль, что смельчаков становится всё меньше
У дерзких пошляков – характер робких женщин.

На пращуров смотрю им хоть в огонь, хоть в воду
Хоть в хату на юру, хоть в жар, хоть в непогоду.
Они нам принесли Великую Победу
И званье «соль земли» к лицу отцу и деду.
***

[RFP]

Добрая память всем героям той войны, что у нас зовут Отечественной. Слава их подвигу. Подвигу вашего отца Юрий Николаевич, и всем тем что "Сражались за Родину"...
Всё хорошо дорогой вы наш поэт Юрий Николаевич. Всё хорошо. Но есть одно но. Без которого ваши произведения были бы цельными и осмысленными. перестаньте Юрий Николаевич бежать за рифмованным слогом, если из-за него теряется смысл.
Великая просьба к вам - перечитывайте свои вирши. Вслух. Про себя. Для кого-то. Я всё жду ваших стихов не отягощённых бессмысленным рифмованием. Постарайтесь сделать для начала не оду. А хотя бы четверостишие. Ёмкое по сути и объёмное по смыслу. Пожалуйста исполните мою просьбу. Заранее спасибо.

[Ошац]

Великая просьба к вам - перечитывайте свои вирши. Вслух. Про себя. Для кого-то. Я всё жду ваших стихов не отягощённых бессмысленным рифмованием.

Думал в этот раз стихов не будет, надо ж было..., эх.

[Юрий Николаевич]

Как-то уж очень, господа, нас припёрло к родным пенатам, как-то уж очень много образовалось проблем, которые мы решаемся обсудить, как-то пленительно по отношению к нам ведёт себя устье нашего Горска, а ведь жизнь существует не только в тесной среде Восточно-Казахстанских границ.
Думаю, что уже давно на наши страницы стучатся репортажи совсем иного плана. Если мы будем зацикливаться «нашенством», «Взгляд» в конце концов окажется банальным и неинтересным. Я подготовил небольшие подборки из своего любимого города, и если кто-то Москву не приемлет категорически (как это было в первое время нашего знакомства), поспешите покинуть ту маленькую часть большого интернета, которую курирует Юрий Николаевич. Без всякого преувеличения Москва за последние годы стала в ряд самых удобных и красивых столиц мира. Она преображается на глазах, и если в пределах Садового год не побываешь на какой-то улице, она предстаёт другой, преображённой и похорошевшей. Центр почти весь стал пешеходным – удобным, доступным и красивым. Обращаюсь к тем, кто этот город давно не видел, давайте знакомиться с Москвой заново. Начнём с центра, а что может быть яблочком большой мишени, если не ГУМ?
***
В ГУМе

Центральный ГУМ знакомый всем до одури
Здесь шик и блеск, к тому же красота.
Сюда не ходят люди в грязной обуви
Тут магазинов первая черта.

Центральный ГУМ зрачком на площадь Красную
Сверяет время, по большим часам,
Берёт равнение на башню Спасскую,
Не любит шум, не переносит гам.

Центральный ГУМ объят избытком важности
Он брендом весь по горлышко набит,
Он не лишён позёрства и вальяжности,
Он дух официозности таит.

Здесь две страны: одни погрязли в роскоши,
Другие – прям с вокзала, как в музей.
У этих на ногах свербят натоптыши
А эти ищут дорогих друзей.

А эскимо здесь вкусное по-прежнему,
Изголодался? Вот тебе буфет.
И кто столицу знал ещё по Брежневу
Спешит сюда в центральный туалет.

И я забрёл по старому, по доброму:
«Люблю тебя, мой друг, ты мне поверь.
Здорово, ГУМ, всегда тебе быть бодрому,
Пошире распахни народу дверь».
IMG_1543.jpgIMG_1551.jpgIMG_1552.jpgIMG_1554.jpgIMG_1547.jpg

- - - Добавлено - - -

Не могу не откликнуться на текущие события. С трибуны ООН Владимир Владимирович настоятельно увещевал страны входить в коолицию по борьбе с чёрной чумой – безрезультатно. Россия это бремя взвалила на себя, оберегая страну от опасности проникновения терроризма, что получилось – мы увидели сегодня. На неделе «Шарли» опубликовал, как ему казалось, остроумные шаржи на падение нашего самолёта. За всё в этом мире нужно платить. Вместе со всеми скорблю по жертвам чудовищного теракта, но вновь заявляю: «Я не Шарли».
***
Я не Шарли

Я в этот год вложил заморские вояжи
Где Азия Мала, пространства широки,
Где Византии дух не выветрился даже,
А православья сны, как скорлупа хрупки.

Отдохновенья рай на чудо-океяне
И чувствуешь тепло срединноморья вод,
Где русский человек от солнца тихо вянет,
А нашей веры ветвь тихонечко цветёт.

А у мечетей верх гвоздём дырявит небо
И сиротой глядит осьмиконечный крест,
Как будто бы Господь здесь никогда и не был,
Но я то, знаю – был, я твёрдо знаю – есть.

Да и Аллах сюда захаживал когда-то.
Он на верблюде тут прокладывал маршрут.
Его видали мне знакомые ребята,
Они не покривят, и точно не соврут.

Собрались бы Христос с Аллахом, посидели
И выпили вина, вкусив овечий сыр.
Могло же это быть, я знаю, в самом деле,
Они бы тут сошлись и заключили мир.

Кричат: «Аллах акбар!» – Христос его не мене
Адепты двух культур сегодня на мели.
Давайте отдадим мы дань духовной теме
И станет всё ладком, не надо нам Шарли.
***

[Elk]

«Взгляд» в конце концов окажется банальным и неинтересным.

А почему в будущем времени?

[Юрий Николаевич]

Не могу набраться терпения, чтобы не поделиться увиденной в Манеже выставкой, ничего подобного никогда не видел. Для достижения эффекта присутствия здесь применены все новейшие разработки – всё перемещается, огонь горит, танки рвутся в бой и даже Владимир Ильич говорит с трибуны своим известным картавинкой голосом. Наша история от Революции до Великой Победы проходит плакатами, картинами, цитатами, фотографиями, т. е. всеми имеющимися средствами. Весь этот информационный мир открывается чудодейственной иконой Божьей Матери, которую вновь обрели ровно в тот день, когда царь отрёкся от престола. По словам митрополита, это знамение, под кровом которого мы и живём всё настоящее время.
Вторая часть – выставка советского романтического реализма. Впечатление от неё глубочайшее. Вся моя жизнь прошла этими картинами. С ней вас и познакомлю. Если кто-то из казахстанцев в эти дни побывал в Манеже, попрошу на наших страницах поделиться тем, как она на него подействовала. Желаю вам яркого прикосновения к нашей, совсем ещё недавней истории.
Ваш «Взгляд из Москвы».
***
Я хотел бы обратиться к молодому поколению сегодняшнего Казахстана, ребятам такого же возраста, каким был я, когда уехал из этой удивительной страны. Вглядитесь в эти картины – зеркало недавно прошедшей жизни. Это пора ваших дедов и отцов, которую вам нужно знать, ведь без знания прошлого трудно обретать своё будущее. Я бы посоветовал, увеличив снимки, провести эту выставку у себя в школе, в сельском клубе, в красном уголке на работе. Это можно сделать без моего согласия. Если у кого-то такое скромное мероприятие получится, прошу поделиться со мной впечатлениями. Уверен, просмотр этого материала ни для кого не будет лишним.
С пожеланиями созидания ваш Юрий Николаевич Стрелков.
***
Выставка советского романтического реализма

Все мы с этим родились и с этим росли
Романтический образ собой пронесли
Я смотрю на картины тех прожитых лет,
Вот она, моя сопочка – Убаредмет.
А над ней развевается пурпурный флаг,
Что был цветом страны и иконой трудяг.
8.jpg9.jpg10.jpg

- - - Добавлено - - -

Ленин в бозе почил, он лежит среди пальм.
Неумеренно жил и безвременно пал
И прощается люд, с тем, кто сгас их водя,
Вот он образ последний кумира – вождя.
11.jpg

Сталин полон идей как налитый графин
Он улыбчив и бодр этот русский грузин,
Что случится потом не его ли вина?
А пока на трибуне бутылка вина.
12.jpg

Ворошилов на лыжах студёной зимой
Он стратегии гений и тактик большой,
Он весь в думах о планах, что будет и как,
Он в преддверии будущих грозных атак.
13.jpg

- - - Добавлено - - -

Ну а вот «Буревестник» нисколько не робкий
Он в России известен под именем Горький,
Он советской культуры закладывал вешки,
Да, шикарной фактуры писатель наш Пешков.
14.jpg

Здравствуй, друже Серго, ты был предан Отчизне.
И работал без устали Орджоникидзе.
С фронта френч – простота, строгий рот под усами
И мы видим глаза, что безмерно устали.
15.jpg

Ну а это богема, Алёша Толстой
Выпивает смиренно, и стол не большой
Был один только барин в стране Октября,
Знал он – сущее важно, всё прочее зря.
16.jpg

А страна вся в учёбе, в работе, в делах
И не можется – «ох», и не хочется – «ах»,
Тот вперёд поспешил, кто свершил много дел,
Кто от красного знамени галстук одел.
17.jpg

Физкультурники лавой идут на парад.
Белый низ красный верх, кто такому не рад?
Есть запал на рекорды и поступь крепка
И течёт, словно Волга, спортсменов река.
18.jpg

Здесь, вожди в парке Горького, вышли гулять –
Крымский мост, чудный берег и водная гладь
Но заминку привнёс пионерский отряд,
Это важный вопрос, на грядущее взгляд.
18_.jpg

Вот мечта – Дом Советов, советский фетиш
Он прибежище ветров – столицы престиж.
А залез на вершину – на небе седьмом
И из лифта кабины увидишь свой дом.
19.jpg

- - - Добавлено - - -

Это Красная Площадь, вот праздничный ГУМ,
Вот и я по кольцу эстафетой бегу,
Нет, не только рабочею вышла страда
Физкультура в то время брала города.
20.jpg

Чудо – девушки наши отнюдь не с веслом
Предрассудки о женщинах канули в слом
И, оставив за скобками женский вопрос
Всё бегут наши дамы решительный кросс.
21.jpg

И, конечно же, можно немного развлечься
Ну, а после гулянки картинно разлечься
И поправить здоровье своё молочком,
И спокойно лежать на бочке и молчком.
22.jpg

А на тройке на выборы? Нам не слабо!
И спасибо гармоньке – гуляет село.
Девки выбрали шали, мужчины – тулуп.
Раньше так выезжали на выборы в клуб.
23.jpg

Вся окраина тянется в нынешний век
Эту новую жизнь прославляет узбек
И играют и най, и дойра, и гиджак,
И торжественный гимн прибывает в кишлак.
24.jpg

Краснофлотцы на палубе дружно сидят
Музыкальный оркестр в руках у ребят.
И матросов толпа, и гражданский народ –
Отдыхает страна, отдыхает морфлот.
25.jpg

«Будьте славы достойны» – огромный плакат
Трудно выиграть войны у этих ребят
Заслонил всё собою военный устав
И готовится к бою командный состав.
26.jpg

Наши танки сильны, наши танки быстры
А штыки у винтовок легки и остры.
Вот он враг, окопался, где поле, где лес,
Лучше б не нарывался, и к нам он не лез
27.jpg

Здесь дорога кружьём, а рабочий народ
Снаряжённым ружьём дуру-рельсу несёт.
Мускул кругл, у людей ни страданий, ни слёз,
Очень скоро по рельсам рванёт паровоз.
28.jpg

Бригадир в разнорядку уткнулся молчком
И рука по бумаге снуёт бодрячком.
Труд, как бой ждёт бригаду, притом не одну
Эти крепкие парни поднимут страну.
29.jpg

Остановлены вышки на самом скаку
И ажурными вышли качалки в Баку
Хоть машину, хоть трактор соляркой залей,
Вот он – жизненный фактор железных коней.
30.jpg

Я смотрю на картины, любуясь – любя.
В этих образах ныне я вижу себя
Как родился, учился, работал, служил
Романтический образ страны сторожил.
IMG_1627.jpg